«Оча-оча!» — доносится чуть глуховатый голос из-за кулис и на сцене появляется невысокий танцор с длинными густыми волосами, подкрадываясь с бубном к девушкам в нарядных кухлянках. Этот голос не спутаешь ни с каким другим – за тридцать лет сценической карьеры он стал такой же неотъемлемой приметой артиста, как и широкая улыбка, и внимательные глаза за стеклами очков, всегда смотрящие на собеседника с радостным ожиданием.
Вася, Василька, Василий Иванович, как по-разному можно назвать человека, который знает каждого в Палане, да и его, пожалуй, знают все от мала до велика. Родом из большого рода воямпольских Шмагиных, Василий Баранников родился в окружном центре 55 лет назад. Да, в это трудно поверить, кажется, что живой и непоседливый, Вася только вошел в пору расцвета, однако факт остается фактом. Итак, появился наш герой на свет ранней весной 1966 года. Несмотря на обилие родственников как по материнской, так и по отцовской линии, почти все детство из-за проблем со здоровьем он провел вне семьи – сначала в санаторном детском саду, потом в начальных школах в Ключах и Елизово, тоже лечивших своих воспитанников. Только в пятом классе Вася вернулся в Палану, где наконец-то стал жить с родителями, Матреной Наумовной и Иваном Васильевичем, и четырьмя сестрами Лидой, Лизой, Ниной и Женей. Рос Василий обычным пацаном – лазили с друзьями по сопкам, летом ходили пешком на Устья за уйком, купались на Уловах в ледяной воде, собирали шишки и ягоды, пока не явилась судьба в лице одноклассника Саши Никифорова, позвавшего своего кореша в ансамбль, которым руководил Сергей Кевевтегин. Классы хореографии располагались тогда в здании, где сейчас находится детский сад «Солнышко». В ансамбле занимались и ученики средней школы, и студенты Паланского СПТУ. Василий вспоминает, как он пришел в ансамбль – на просьбу что-нибудь станцевать худенький мальчонка, ни разу до этого не плясавший, исполнил несколько неуклюжих движений, на что дипломатичный Сергей Васильевич с улыбкой его похвалил, сказав, что это очень похоже на медведя. Так были сделаны первые шаги по тернистой творческой тропе.
За несколько лет занятий Вася Баранников стал крепким танцором, научился движениям классической хореографии, и постепенно на свет начал появляться тот образ, который сегодня является визитной карточкой артиста – это добродушный и вместе с тем лукавый корякский парень, который очень любит повеселиться с друзьями на празднике, но и в труде не отстанет – посмотрите, как уверенно шагает по тундре его пастух, или отточенными движениями забрасывает гарпун охотник на белух. Поэтому после школы не было мучительных раздумий о дальнейшем месте учебы – конечно же, почти половина паланского самодеятельного ансамбля рванула в Петропавловск-Камчатский поступать в музыкальное училище, на только что открывшееся отделение национальной хореографии, возглавил которое любимый педагог Сергей Кевевтегин, перебравшийся с семьей в областной центр. Правда, поучиться на первом курсе пришлось совсем недолго – в первые же дни объявленного осеннего призыва Василий Баранников пополнил ряды Советской Армии. Честно отслужив два года, «дембель» вернулся в родное училище, но здесь его подстерегала неудача – за несколько лет маршировки в строю и лежания на стрельбищах тело танцора утратило нужную гибкость и растяжку, и на повестке дня встал вопрос об отчислении из-за профнепригодности. Однако и здесь судьба совершила очередной кульбит – друзья по училищу во главе с Сергеем Васильевичем упросили руководство об исключении. Вы не поверите, но для того, чтобы корякский юноша Василий Баранников смог продолжить обучение, в музыкальном училище открыли отделение подготовки специалистов для агиткультбригад, единственным студентом которого и стал Василий Иванович Баранников. Ни на день он не оставлял работу в кевевтегинском «Уйкоале», получившем к тому времени широкое признание. В составе ансамбля Вася побывал на гастролях в Москве, а самое главное, впервые увидел родной Корякский округ – почти месяц выступали студенты перед оленеводами Пенжинского района. Никого не смущал ни зимний холод, ни отсутствие элементарных удобств, ни бешеный ритм работы – в день молодые артисты давали по три концерта: с утра улетали в табун выступать перед оленеводами, а вечером по два раза выходили на сцену, чтобы увидели их мастерство все жители села. Казалось, усталость не брала этих юношей и девушек, каждый танец которых зрители встречали с искренним восторгом и признательностью.
Василий Иванович с благодарностью вспоминает Сергея Кевевтегина, настоящего педагога, который не только открывал в каждом, даже самом робком и зажатом исполнителе, особый талант, но и умел собирать воедино все эти самоцветы, чтобы были они единым целым, настоящим чудом, которое призвано дарить людям радость и вдохновение.
Успешно закончив училище, дипломированный агиткультбригадчик отправился по распределению (да-да, в советское время нужно было отработать несколько лет там, куда посылала Родина) в Тигиль. Началась самостоятельная жизнь. Василию Ивановичу дали комнатку в деревянном двухэтажном общежитии, которая на три года стала его вторым домом. Хотя бывал он там не очень часто – руководство районной АКБ считало, что молодой специалист должен сполна познать все прелести жизни, и забрасывало его в оленеводческие звенья, где он неделями напитывался традиционной культурой и методами ведения хозяйства. На исходе третьего года работы, получив отпуск, Вася приехал в Палану к родным. И здесь увидел «Вэем».
Вот тут нужно начинать с красной строки, потому что вся дальнейшая жизнь Василия Баранникова будет неразрывно связана с этим чудесным, ярким и неповторимым ансамблем. Отработав последние дни в Тигиле, Василий вернулся в родной поселок, устроившись художником в кинотеатр. Да кем угодно он был готов работать, лишь бы иметь возможность вечером приходить на репетицию в просторный зал Окружного Дома культуры, брать в руки гулкий бубен и учить движения танцев, разительно отличающихся от всего, что он знал до сих пор. Корякские, чукотские, ительменские движения вроде бы были знакомы по учебе в музыкальном училище, однако то, как компоновал их Валерий Етнеут, какой музыкой сопровождал, было ни на что не похоже. Валерий, одержимый идеей пропаганды национальной культуры, собирал артистов своего ансамбля почти каждый вечер на репетиции, по выходным устраивал вылазки в тундру и на берег моря, где заставлял оттачивать каждое движение, ловя порывы ветра и ритм прибоя. Его мама, Мария Тепеновна, рассказывала самодеятельным артистам древние легенды и сказания северных народов, показывала напевы и движения кереков и орочей, чуванцев и эскимосов. Словом, первые танцоры «Вэема» прошли хорошую школу, которая открыла им богатейший мир национальной культуры.
Уже с первыми выступлениями ансамбля пришел и успех. Оригинальные танцы, сопровождаемые красивой ритмичной музыкой, записанной на современных инструментах, стали новым словом в привычной до того картине самодеятельности Корякии. Молодые исполнители, не закосневшие еще в ставших уже классикой движениях, исполняемых всевозможными фольклорными ансамблями, с видимым удовольствием выходили на сцену в «Покомче», флиртуя друг с другом; дружно выстраивались в эвенском хороводе, сопровождая каждый шаг нежным звоном колокольчиков; поражали ритмичностью и необычностью жестов чукотского танца; превращали ительменский танец в состязания на выносливость, в буквальном смысле валясь с ног в финале. И каждый танцор нашел здесь свое место. Вася Баранников, несмотря на свою субтильность, быстро стал выступать на ведущих ролях, настолько глубоким и профессиональным было его отношение к работе в «Вэеме». При этом все (подчеркиваю – все) участники были обыкновенными самодеятельщиками, не получавшими за свой тяжелый труд ни копейки и занимавшимися любимым делом ради собственного удовольствия. За короткое время коллектив, завоевавший широкое признание, стал лауреатом нескольких фестивалей, выступил в Петропавловске-Камчатском, Магадане, на Таймыре, получил приглашение на Аляску, куда, преодолев многочисленные препоны, съездил-таки, поразив коренных жителей Америки своим искусством, которое коряки сохранили гораздо лучше, чем индейцы. Большим культурным явлением стал спектакль «Чагарское поле», в котором гармонично сочеталось драматическое действие и хореографические номера.
Настал 1997 год. В начале сентября в Москве с размахом прошли торжества, посвященные 300-летию присоединения Камчатки к России, в которых принял участие и «Вэем». Через несколько дней после возвращения в Палану трагически погиб его создатель Валерий Етнеут. Опустошение, оцепенение охватило всех, кто знал этого человека. Казалось, все кончено и для самого ансамбля, и для его артистов. Ведь невозможно представить себе второго Гиля или Кевевтегина!
Спустя какое-то время Управление культуры администрации округа провело совещание, на котором должна была решиться судьба «Вэема». Начальник Управления Р.Н. Авак спросила прямо: кто возьмет на себя руководство ансамблем? Какое сумасшествие двигало Василием Баранниковым в тот момент, не знает и он сам. Было ли то отчаяние или просто молодая бравада, но факт остается фактом – Василий взялся за работу с коллективом, в котором до сих пор был лишь артистом и слабо представлял себе всю сложность постановочной работы хореографа.
Прошло более двадцати лет. И все это время ансамбль «Вэем» живет благодаря энергии и труду одного человека – Василия Баранникова. Сменилось несколько поколений артистов – из тех, кто начинал вместе с Валерой, остались только он сам и Валя Энпена (Голикова). Ушли из жизни яркие танцоры Александр Шмагин, Николай Елтыгин, Алексей Голиков. Но все артисты (я подчеркиваю, АРТИСТЫ) остаются верными творчеству. Сегодня они живут и работают в разных уголках края – Петропавловске-Камчатском, Эссо, Оссоре, Пахачах, Хаилино, Апуке, танцуют в ансамблях «Мэнго» и «Нулгур». Сегодня, как и тридцать лет назад, зрители горячими аплодисментами встречают «Корякскую пляску». А за сценой, волнуясь, стоит невысокий человек, в последнюю секунду срывающий очки с толстыми стеклами, чтобы выйти со своим знаменитым «Оча-оча!» сюда, к нам, своим друзьям и поклонникам…