«В 1697 пошел Володимер из Анадырского для прииску новых землиц и для призыву под самодержавную великого государя высокую руку вновь неясачных людей, которые в ясачном платеже не бывали…»
Так рассказывает о своем походе на неизведанную Камчатку якутский казак Владимир Атласов, чье имя навсегда вписано в книгу великих географических открытий. И пусть не огибал он на кораблях земной шар, не искал Индию, подарив миру Америку – его первый поход стал действительно ПЕРВЫМ на полуострове, о котором сегодня рассказывают документы, сохранившиеся в архивах.
Родившийся предположительно 360 лет назад, в 1661 году в Якутске, Владимир с первых дней жизни рос в условиях суровой сибирской природы и нисколько не боялся запредельных морозов, бешеных пург и порожистых рек. Отец его, происходивший из устюжских крестьян, воспитывал сына в строгости, надеясь увидеть его в высоком военном чине. Так и сложилось. Владимир Атласов поступил на службу в 1682 году. Почти полтора десятка лет он собирал ясак по дальним улусам Якутии, пробирался и на Чукотку, где, помимо сведений о тамошних жителях, немало узнал об Аляске и эскимосах. Наконец, доказав свою преданность казачьему делу и бесстрашие в походах, он был назначен приказчиком Анадырского острога, куда прибыл в 1695 году. За два года пребывания на Чукотке Атласов копил все сведения о Камчатке, поступавшие к нему из разных источников – от казаков, забредавших волею случая в неизведанные края, от чукчей, которые находились с южными соседями в состоянии перманентной войны, от купцов, пытавшихся торговать с жителями полуострова. Наконец, осенью 1697 года, собрав немногочисленный отряд (всего около 120 человек) на свои деньги, получив «ценнейшие указания» от якутского воеводы – найти новые земли для государства российского, Владимир Васильевич Атласов двинулся по неизведанному пути на юг. С немалыми трудностями преодолев огромные пространства, он вышел к Пенжинскому заливу. Оттуда повернул на восток, где, перевалив через Срединный хребет, встретил олюторских коряков, присягнувших русскому царю и обязавшихся платить дань ясаком. Вернувшись на западное побережье полуострова, в районе Паланы Атласов столкнулся с бунтом юкагиров, ехавших в его отряде в качестве проводников и рабочей силы. 8 казаков были убиты восставшими, сам Атласов получил несколько ран. Однако все эти перипетии не мешали командиру казачьего отряда вести отчет обо всем, что его окружало на камчатской земле. Вот как описывает он жителей севера Камчатки: «А на Пенжине живут коряки пустобородые, лицом русоковаты, ростом средние, говорят своим особым языком, а веры никакой нет, а есть у них их же братья шеманы – вышеманят о чем им надобно: бьют в бубен и кричат. А одежду и обувь носят оленью, а подошвы нерпичьи. А едят рыбу и всякого зверя и нерпу. А юрты у них оленьи и рондужные (из оленьих кож). А за теми коряками живут иноземцы люторцы, а язык и во всем подобие коряцкое, а юрты у них земляные, подобны остяцким юртам…»
Дойдя до Тигиля, отряд Атласова вновь перешел через Срединный хребет и сплавился на стругах вниз по реке Камчатке, где привел под ясак великое множество камчадальского народа, попросивших защиты от набегов южных соседей. И опять пришлось Атласову вернуться в район Тигильской тундры, так как во время его отсутствия коряки решили угнать оленей, оставленных на сохранение. Казаки жестоко расправились с аборигенами, убив почти 150 человек. Продвигаясь на юг, казаки то и дело вступали в мелкие бои с местными жителями, которые видели угрозу их существованию в лице военного отряда. Дойдя до Ичи, Атласов заложил Верхнекамчатский острог. Оставив на зимовку в нем 16 своих боевых товарищей, Владимир Атласов с оставшимися казаками спешно вернулся в Анадырский острог, чтобы привести в порядок место своей основной службы. С ним приехало назад всего 15 казаков и 4 юкагиров. Зато ласково был он принят якутским воеводой, которого поразил богатый ясак, привезенный Атласовым, и рассказы о богатой камчатской земле, сулившей немалую выгоду государевой казне.
Прибыв в Москву с ценным грузом пушнины и прочего ценного груза, Владимир Атласов составил несколько подробных отчетов о походе, о природе полуострова, его жителях. Эти «скаски» стали залогом всех последующих распоряжений, благодаря которым Атласов был назначен казачьим головой в Якутск с хорошим жалованьем. Настаивая на необходимости еще одного большого похода «в Камчатку», Атласов получил одобрение начальства. Однако лихой нрав сыграл с ним дурную шутку – возвращаясь в Якутск с большим отрядом, он позарился на добро случайно встреченного купца. Разоренный купец пожаловался на самоуправство в Москву, результатом чего стал арест Атласова в 1701 году. За время сидения казачьего командира в темнице (а пробыл Атласов в заточении пять лет) на Камчатке в очередной раз взбунтовались коряки, отказавшиеся платить ясак и убившие оставленных для пригляда приказчиков, а камчадалы на юге захватили Верхнекамчатский острог со всем гарнизоном и убили 15 казаков. Поставив Атласова во главе большого, хорошо вооруженного отряда, отправленного навести порядок, правительство не ошиблось в ожиданиях – уже в начале 1707 года все очаги бунта были подавлены и установлен относительный порядок. Не учел Петр I одного – жесткий и властолюбивый характер Атласова на сей раз послужил причиной уже другого восстания – против своего командира выступили казаки, возмущенные его неправедными и корыстными поступками. В декабре 1707 года Владимир Васильевич вновь оказался в заточении, однако теперь ему удалось бежать, и вскоре он объявился в Нижнекамчатском остроге, гарнизон которого отказался его принять в свои ряды. Чем занимался Атласов последние несколько лет своей жизни – доподлинно неизвестно, только нашли его в январе 1711 года зарезанным. Так закончил свои дни человек, именем которого названы остров, бухта и вулкан в Курильской гряде, села на Камчатке и Сахалине, ледник в горах Якутии. Всю свою жизнь он провёл в походах, путешествиях, столкновениях, опасностях, увлекаемый и своей природой авантюриста, и ненасытной жаждой стяжательства. В то же время это был мужественный и отважный человек, предприимчивый и оптимистичный, любознательный и наблюдательный, обладавший при этом высоким чувством ответственности и радеющий за интересы государства.
Закрыв глаза, я вижу их,
В угрюмых шрамах боевых,
Таких могучих и суровых…
Их поступь звонко тяжела,
На лбу забота залегла,
Но ищет взгляд просторов новых.
Силен и верен взмах руки,
Прямые плечи широки,
Скупы слова, улыбки редки.
Вояки с ног до головы –
Они все были таковы,
Во тьме исчезнувшие предки…
Стихотворение сибирячки Марии Волковой «Землепроходцы» — именно о таких людях, как Владимир Атласов. Отдадим же дань памяти человеку, смыслом жизни которого был вечный путь вперед…